Продолжение. Предыдущее. Начало.
Направляясь к бойцам «Призрака», который ныне стал одним из батальонов, входящих в состав 4 ОМБр (позже — 4 оо НМ ЛНР «Коммунарск»), мы испытывали самые разные чувства и чаяния: Камброд старался быть настороже, я предпочитал быть флегматичным, но внимательным, Зазик испытывал позитивный эмоциональный подъём, Змей потирал руки от предвкушения интересных предложений, Тихий старался быть ещё тише и незаметнее.
У старого штаба мы, согласно старой традиции (любое важное дело начинается с перекура!), прошли процедуру никотиновой «ингаляции». Единственным некурящим среди нас был Тихий, который первым шагнул внутрь помещения старого штаба.
В помещении старого штаба на 2-м этаже нас ждали бойцы из 14 БтрО (Кировск) Фокстрот и Алекс, с которыми мы ранее пересекались на посёлке Донецкий и в Алчевске. В принципе, если опустить подробности беседы при встрече, нас не ожидало ничего нового: бойцы предложили нам сделать ролик, посвящённый волонтёрскому движению, сочувствующему «Призракам».
И вот, я и Зазик отправляемся с несколькими бойцами из СБ «Призрак» (той самой легендарной СБ), которая задержала диверсантов, направленных ВСУ в ЛНР с целью дискредитации тогда ещё (2014-2015гг.), ополчения, в сторону социальной столовой, организованной волонтёром по имени Кирилл , обычным частным предпринимателем из Алчевска. Остальные — на другом выезде.
Столовая расположена в помещении старой больницы. На первом этаже две женщины в поварских колпаках и фартуках. Одна из них что-то сосредоточено помешивает в огромной кастрюле. Зазик наводит камеру на кастрюлю.
– Суп. – шепчу я, стараясь не «запороть» кадр. Зазик кивает. Да. Это рисовый суп на бульоне (жирном!) из мяса. Очень горячий.
Рядом почти такая же по размеру кастрюля, но уже с гречневой кашей «по-солдатски» (с луком, морковью и тушёнкой). Каша тоже очень горячая: над кастрюлей поднимается облако пара. Зазик обходит кастрюли с другой стороны: камере вреден пар. Слегка согнув одну ногу в колене и припадая на неё, он снимает общий план. В это время я общаюсь с поварами.
– Вы каждый день тут работаете? – спрашиваю я.
– Конечно! – отвечает женщина, помешивающая суп. – Людей кормить каждый день надо. Меняемся посменно. Кормим малоимущих, пенсионеров, бездомных, безработных. Только если они действительно таковые.
– А что, они как-то отличаются от обычных граждан? – мне становится интересно.
– Да. – отвечает её напарница помоложе. – У малоимущего или бездомного глаза сами просят, хотя он молчит из скромности и стыда. А есть такие здоровяки, которые просто не хотят ничего делать, не желают помогать городу или людям, не желают идти защищать свои дома. У таких на всё одна отговорка: я больной…
– И что, вы таким отказываете? – я склоняю голову набок.
– Конечно, нет! – отвечает «супница». – И такого покормим… Все мы — люди. Все мы оступаемся… Глядишь, у всех так и совесть проснётся. Но у многих, наблюдающих выдачу гуманитарки, может и жадность с наглостью проснуться. И тогда человек, который ничего не делал для города и его жителей всё это время, начинает требовать себе всего и побольше…
Да… Я сам видел таких… В Ростове, когда попал туда после травмы. Беженцы из Донбасса весьма выразительно различались между собой: одни, приехав, просто сидели в уголках на чемоданчиках, ничего не прося, и были счастливы, что над их головами не взрываются снаряды, зато другие, выбрасывая из окон сардельки, орали: «Дайте нам мясо! А моему ребёнку нужен абрикосовый сок! А где мои привилегии? Я беженец! Мне все должны!». Таким хотелось ответить: «Ты не беженец. Ты трус, хам и моральный урод, позорящий весь Донбасс…» Я никогда не осудил бы никого, кто в тяжёлое время, спасая своих детей, едет в Россию. И пусть он потом останется там, пусть назовёт Донбасс в сердцах «военным гетто» или «Чернобылем» (человека, пережившего нервное потрясение, можно понять)… Всё это будет лишь в первые месяцы! Позже он станет тосковать по родным местам, и нет-нет, да и приедет на пару месяцев в гости к оставшимся в Горловке, Луганске или Новоазовске, родственникам… Ну не могут все быть воинами! Страх — нормальная реакция на войну…
Сняв сюжет про столовую, мы едем на Центральный Рынок, где снимаем сюжетик с предпринимателями и продавцами, оказывающими поддержку и помощь бойцам «Призрака».
– Ну а как сынкам не помочь было? – говорит пожилая продавщица овощей и зелени. – Они всякую мразь из города выгнали… Алкашей, наркоманов, жульё всякое… Продажных налоговиков тоже выгнали. Все, кто на народе наживался, после захода сюда «Призраков» сбежали. Боялись их бандюки местные очень…
Какой страшный «Призрак»! Есть чем гордиться… Кстати, а вы в курсе, почему именно «Призрак»?
Это уже стало почти легендой, которая будет передаваться из поколения в поколение… Редкий, курьёзный случай… Во время активных боевых действий в районе пункта Ясены подразделение ВСУ якобы «накрыло» группу бойцов «Призрака», которые на самом деле просто…слегка передислоцировались. А потом внезапно ударили в ответ. Опешившие «укропы» тогда по всем каналам раструбили байку, выстраданную отравленным палёной водкой мозгом, о «умерших» и внезапно «воскресших» бойцах «Призрака». Кто-то из бойцов легендарной бригады в шутку сказал, что теперь они все «призраки». Так бригада получила своё название.
«Призраков» действительно до мокрых брюк боялись все «уголовные и подозрительные элементы», поскольку не понаслышке знали о принципиальности Алексея Мозгового, превыше всего ставившего честь и совесть… И если у остальных подразделений был лишь один враг(ВСУ), то у «Призрака» таковых было два — ВСУ и местный олигархический криминал…
– Канкуро, не спи. Мы уже – всё. – трясёт меня за плечо Зазик. – Домой пора.
– Угу. – я натягиваю на слегка озябшие руки тактические перчатки без «пальцев» (другие потерялись) и, сунув в карман блокнот с карандашом, киваю Зазику: – пошли.
Обогнув сквер со стороны главной дороги, мы с Зазиком заходим в магазин, где покупаем сигареты и минеральную воду, и направляемся в сторону «Юбилейки».
У меня в кармане тренькает телефон. Я вытаскиваю его из кармана. Звонит Сомех.
– Да! – Я прикладываю трубку к уху. – Приветствую!
– Привет журналюгам! На днях в Алчевск Лич приезжает. – бодрый голос Сомеха сразу настраивает на позитив. – У него к тебе дело. И кстати, у меня тоже. Сможешь после обеда ко мне приехать (Сомех – тоже счастливчик, проживающий отдельно, в съёмной квартире.) на пару часов? Назад к остановке доведу и посажу на автобус. Добро?
– Добро. – соглашаюсь я. Сомех «выключается»…
В столовой гостиницы застаём Камброда и Тихого, о чём-то оживлённо спорящих.
– Пойми, Камброд, – увещевает Тихий Камброда, – мы ничего не решаем… Прикажут — поедем…
– Да, но поинтересоваться всем вытекающим можно, так ведь? – парирует Кмброд. – А я бы для начала вообще «разведку» послал бы… О! А вот и «разведка» идёт! – он замечает нас с Зазиком. – Как смотались? – он пододвигает нам порции харчо, взятые минуту назад.
– Нормально. – отвечаю я. – А что у вас тут за дебаты?
– Из штаба звонили… – мрачнеет Камброд. – нас могут в Луганск перекинуть… Выборочно. Вот вы послезавтра с Зазиком и Змеем поедете на штаб. А оттуда в Луганск. Узнаете там, что и как… А потом — мы с Тихим.
– На кой ляд нам в Луганск? – я крошу в суп кусочек чёрного хлеба и добавляю перец и мелко рубленный чеснок.
– Вам скажут на штабе. – отвечает Камброд. – Ладно. Трескайте и отдыхайте. А…Да… Канкуро, тебя Сомех спрашивал.
– Он мне звонил. – говорю я. – Просил заглянуть после обеда к нему.
– Вот обедай и заглядывай. – Камброд щёлкает пальцами по чайнику с чаем. – Это зелёный.
– У меня свой. – я демонстрирую пакет с «да хун пао», купленным в «Чайном мире».
– Чайный пьяница! – поддевает меня Зазик.
– Не завидуй… – парирую я.
Камброд с Тихим уходят. Мы с Зазиком принимаемся за еду.
– Замутили что-то на штабе… – ворчит Зазик. – Ой, не нравится мне всё это…
– Ничего. – я засыпаю в чашку чай, собираясь идти за кипятком. – Жизнь покажет, как дальше будет…
Но в душе я понимаю: Зазик волнуется не зря. И ключевая причина волнения в слове «выборочно». Это тонкий намёк на очередные «потери» в составе информотряда, от которого и так осталось всего ничего…
Но и Тихий прав. Мы ведь тогда ничего не решали… Решать мы начали гораздо позже. И это стоило нам нервов и… ухода в «вольные просторы».
И именно перед этими «решениями» начнутся события, переворачивающие всё с ног на голову… И начнутся они именно со встречи с Сомехом…
Но, это уже будет другая история…
09.06.2018.
