Говорят, что у доведённого до отчаяния в борьбе с несправедливостью полностью «отказывают тормоза», превращая его в свободного от «контроля» с чьей-либо стороны…
Правильно говорят. Истину глаголят. Ибо после беседы с Озёровой, выложив ей ВСЁ, что мне было известно о делах и делишках тех, кто ПРИКРЫВАЯСЬ красивыми словами в лозунгах и играя на чувствах людей, тупо поверивших в сказки о «новой жизни в прекрасном государстве», на самом деле занимался устройством СОБСТВЕННОЙ жизни, оставшуюся часть которой планировал провести явно не в той самой Новороссии, которую толкал в пропасть своими же руками.
Таким «спасителям» вовсе не нужен был Донбасс… А все их фото и видео, с плачущими или смеющимися на фоне разрушенных зданий и старушек с протянутой рукой, были самым что ни на есть способом для привлечения гуманитарной помощи тем же детям или старушкам. Да, той самой помощи, из которой дети или пенсионеры или матери-одиночки получали максимум 20-30% от всего её объёма. Остальное, как говорилось в народе, съела кошка… Огромная такая кошка… С бездонным желудком.
Что изменилось после беседы с Озёровой? Да ровным счётом — ничего. Чем могла помочь в этой ситуации обычная блогерша, которая, приняла всё происходящее близко к сердцу настолько, что вечерами пила успокоительные и заливала всё вокруг слезами? Да ничем… Если бы мы с ней начали рассказывать о том, что знали на каждом углу, мы бы просто стали «персонами нон грата» без права на ЛЮБУЮ деятельность в ЛНР…
Но я хотя бы выговорился… И то легче стало. Ибо не пристало мне вот также глотать пачками таблетки и реветь в три ручья. Я же не человек, по мнению многих моих знакомых. Я циничная сволочь для переработки ЛЮБОЙ информации и предоставления её в виде статей, видео или фото…
Пыхтя сигаретой, зажатой в зубах, и засунув руки глубже в карманы куртки (прохладненько всё-таки… последняя декада уходящего дорогой пыльных троп октября), я совершал утренний моцион в сторону супермаркета, чтобы купить сладостей к чаю. Да и запасы самого чая пополнить нужно было.
Алчевск… Мой самый любимый, после родной Горловки, город… Город, в котором у меня останутся дорогие моему сердцу люди (которых со временем станет меньше), город, в котором я познакомлюсь с настоящими единомышленниками и идейными соратниками, город, в котором познаю цену ПРАВДЫ и ЛЖИ, город, за которым я буду скучать постоянно…
Уже через каких-то пару месяцев меня здесь не будет. Мне придётся вернуться в Горловку по причине необходимости моего там присутствия. И я буду очень скучать по своим друзьям из политотдела «Призрака» и «Юбилейки»…
Вот он и супермаркет. Я тяну на себя ручку входной двери и тут же, нос к носу, сталкиваюсь с…Чегой, уже вполне оправившимся после своей 15-суточной «отсидки» за убеждения.
– Кониттива (Здравствуй – японск.)… – роняю себе под нос.
– Рот Фронт! – Чега улыбается. – Про сегодняшний визит не забыл?
– Не-а… – уверяю его я. – Сейчас вкусняшек каких-нибудь возьму. Не с пустыми же руками в гости идти…
– Так идти через полтора часа только! – смеётся Чега, поправляя шапку.
– Ну, значит успею ещё статью подкорректировать про «государственный переворот». Ты на «Юбилейку» или мне компанию составишь? – я держу дверь открытой.
– Я в гостиницу иду, – сообщает Чега. – Буду тебя там ждать.
– Добро. Я тогда через часик к тебе подтянусь, — обещаю я и ныряю в мир продуктов.
Через час я, как и было условлено, «подтягиваюсь» с пакетом печенья с фруктовой начинкой.
– Хватит этого к чаю на горкоме? – я демонстрирую пакет Чеге.
– С лихвой. Зачем ты столько взял? – Чега подбрасывает пакет в руках. – Кило два будет…
– Сладкое полезно для бесед и умственных нагрузок, – резюмирую я и мы отбываем.
В горкоме нас принимает Ольга Калиновна Лещенко. Ольга Калиновна — коммунист, что называется, «со стажем». Да, это она организовала маленький автопробег в честь 2 мая и она же и подала заявку в администрацию Алчевска на организацию коммунистами колонны «Бессмертного Полка» с фотографиями героев-коммунистов, участников ВОВ. А в «нашем Крыму» в это время в том же «Бессмертном Полку» несли портреты «августейших особ семей царских»… Ну, кто какую историю помнит…
Да-да, это та самая Ольга Калиновна, которая будет участвовать в одном из антифашистских съездов, на котором будет присутствовать… сам Алексей Борисович Мозговой! Именно после этого съезда легендарный комбриг успеет сказать Ольге Калиновне: «Ругало меня очень наше руководство (Республики) за этот форум…»
«Ругало…». А потом… отдало приказ на устранение комбрига, который не желал отдавать Республику всякой приблатнённой шелупони, оставшейся в ней после бегства «Ахметовых», «Ефремовых» и прочих «реальных пацанов»… Вот они, наши ВРАГИ ИСТИННЫЕ здесь, рядом… Режут на металлолом заводы и шахты, доводят людей до нищеты, а чтобы отвлечь их от этого, кивают на обстрелы. Вот, мол, пока вы тут против нас недовольство проявляете, там фашисты всех убивают… А какая мне, простите, на хрен разница, кто меня убивает? Да никакой. Фашист стреляет в меня, а «свой» урод, соблюдению Закона предпочитающий «жизнь по понятиям», морит меня голодом. Что так, что этак — геноцид.
Именно тогда некоторые из нас ( а может быть и не только некоторые. Просто остальные уже так разочарованы были, что уже ни во что верить не хотели), стали понимать: исход войны решается не на поле боя. И даже не в кабинетах министерств. Он решается на «сходняках», на которых МРАЗИ, возомнившие себя всесильными божествами, просто делят ТО, что ими даже НЕ БЫЛО оккупировано…
Ольга Калиновна наливала нам ароматный чёрный чай, переговариваясь с Чегой о каких-то там общественных делах, а я рассматривал полки с книгами и журналами. Мой взгляд упал на подписку «Контрольного Выстрела» и я улыбнулся. Как давно я не видел эти «политические» журнальчики… Уже ведь три года прошло с тех пор, как я вернулся из тогда ещё только начинающего заболевать националистической горячкой Киева… Там иногда, когда я всё-таки посещал занятия в партийной школе, уже вечером, в общаге, я листал это чтиво под ворчание радиоприёмника…
Мой взгляд перебежал правее, и мои глаза столкнулись с глазами молодой девушки, с интересом следящей за мной. Слегка стушевавшись, я поднял чашку с чаем, словно бокал, и (идиот!) голосом кастрированного храмового певца произнёс:
– Рад знакомству…
– Взаимно! – девушка рассмеялась, отчего её каштановые волосы лёгкой волной упали на плечи. – Но мы ещё не знакомы…
– Да? – мой «тупизм» плавно брал верх надо мной. – Ах да, простите… Канкуро.
Чуть позже я назвал и имя. Представилась и девушка. Мы разговорились. И только тут я понял: вот он — обещанный Чегой «материал для статьи». Наш разговор из лёгких шуток плавно перешёл в русло более серьёзных тем, касающихся обстановке в городе и Республике.
Моя собеседница заговорила об Алчевском Металлургическом Комбинате и Металлургическом Заводе, работники которого до сих пор получали заработную плату от… УКРАИНСКОГО руководства, находящегося на территории подконтрольной ВСУ (Вот оно чо, Михалыч…), с ОБЯЗАТЕЛЬНЫМ вычетом «взноса в пользу АТО».
Гуляй, Манька, жуй опилки, сел директор лесопилки, светит ему Колыма иль на много лет тюрьма… Вот она — правда жизни…
Нет, вы представьте только! Человек, проживая в Республике, являясь противником политики навязываемой Киевом, вынужден ещё что-то там ПЛАТИТЬ!
«Так пусть она с работы с той уйдёт… Непатриотично…» – скажет позже, спустя пару недель, какой-то обдолбыш, называющий себя «бывшим волонтёром из движухи ополчения».
С работы? Уйдёт? Непатриотично? А не ты ли, сука, этим «патриотизмом» торговал, продавая свою «лояльность» ЛЮБОЙ власти, сменяющей предыдущую после Выборов Главы ЛНР? Не ты ли, проклинающий «ахметовских», дабы не попасть под горячую руку бойца «Призрака», позже также начал вылизывать им зады после их возвращения, разрешённого Плотницким? Кто из нас троих «непатриот»? Она? Я? А может быть ты?
«Непатриотично…»
Тогда уже много «непатриотичного» насобиралось вокруг. Воспитывающие в нас «патриотизм» и вполне правильную ненависть к киевским нацистам местные чинуши наряду с барыгами преспокойно торговали с этими же киевскими нацистами углём, «контрабасом» из сигарет, алкоголя и кондитерских изделий. Доказательства? Да пожалуйста… Посмотрите на полках в магазинах Алчевска мило «покоятся» конфетки «Рошен», в магазинчиках Краматорска можно было найти сигареты «Донской Табак», в Горловке продавалась украинская томатная паста…
«Да это остатки!» – будут позже пищать активисты «Народного контроля», стоящие на довольствии ОФИЦИАЛЬНО (класс! А можно мне вот так «контролировать»? ) в одном из отделов администрации («Это — всё что в 2014 не вывезли/не выкинули/несъели…»)
«Остатки»? Датированные 2016-м годом? Свеженькие «остатки» выходят…
И вполне правильные строчки тогда писались в моём блокноте, складываясь в четверостишие, переходящее в рассказ…
«Государство наше — словно бутерброд,
Вокруг, куда не взглянешь — враг на тебя идёт:
Он справа «Дай!» тебе кричит, а справа «Хайль!» орёт…
Как будешь им убит, лишь близкий о тебе всплакнёт…»
В тот же день, вечером, после посиделок в горкоме, в моём «архиве» появилась новая статья под названием «Алчевское АТО», в которой описывались (частично) «схемы» махинаций между «нашими» и «ихними»…
От мрачных мыслей меня оторвал тренькающий мобильник. Звонил корреспондент А. А. Творящий на «подсосе» у любого заказчика, щедро оплачивающего его услуги.
– Слушай, бро… Там местные ребята из ОД просят, чтобы ты их с «гумкой» пофоткал. С российской… – «корреспондент» захлёбывался от собственной напыщенности.
– Что за гумка? Откуда? Куда пойдёт? – я тихо зверел с каждой минутой, желая иметь в руках пулемёт и приказ комбрига: «Наживающихся на людском горе — к высшей мере социальной защиты населения!».
– Да тебе ли не всё равно? Знакомства полезные заведёшь… – начал было А.А. И тут я потерял последние крохи самообладания.
– ИДИТЕ ВСЕ НА ХРЕН! – заорал я в трубку. – ДА! ИМЕННО ТАК — ПРОСТО НА ХРЕН! И хозяевам своим передай — с «форшмаченными» ручкаться – западло! Эту гумку БЕДНЫМ ЛЮДЯМ ПЕРЕДАЛИ! Какое право вы, суки, имеете её трогать?
Я так и не услышал, что хотел мне ответить А.А. Да собственно я и не собирался слушать его блеяние о «нормальных ребятах», делающим себе рейтинг на чужом горе… Телефон улетел на кровать. Я начал мерно раскачиваться влево-вправо на стуле, вытягивая утробным голосом мантру «ом-м» (Знакомый говорил — помогает. Врал, обманщик…).
Нет. Я не сошёл с ума. Уже через пять минут я спускался к выходу, одетый для вечерних «визитов»…
– О-о-о, компанио! Ти куда? – Родриго, сидевший на вахте в качестве дежурного, помахал мне рукой.
– Надо, старый… Очень надо… – я пожал его руку. – Ай маст ту визит э френд, ту гив хим сам информэйшн… Донт шат зе дор, иф ай кам сам лэйт. Окей?
– Понял тебя, брата… Не закривать двери, если ти, немножко опоздать… – Родриго закивал. – А ужин?
– Фаст-фудом подавлюсь… – я вышел на улицу закуривая.
Родриго вернулся на пост. Я повертел головой по сторонам, поёжился от падающих на непокрытую голову мелких капель дождя и двинулся в сторону Площади Ленина.
Я шёл к тому, кого считал своим «духовником». Я должен был поведать его о своих планах на будущее. А по дороге я мысленно прикидывал, что мне ещё оставалось сделать…
А оставалось мне совсем немного… Поездка в Луганск, прощание с руководством, поездка в Стаханов, дабы повидать человека, познакомившего меня с «Призраком», и ещё одна поездка в Луганск, дабы собственными глазами увидеть, насколько «патриотично» работал тогда Пресс-Центр НМ ЛНР, повидать в Луганске нашего наставника и старшего товарища (Камброд) и…исчезнуть из ЛНР.
«Май мишион» в ЛНР плавно подходила к «комплит»…
Но это уже была другая история…
13.10.208.
